ПОУЧЕНИЕ СХИИГУМЕНА ИЕРОНИМА (ВЕРЕНДЯКИНА), 1931-2001

III

Старческое служение схиигумена Иеронима Санаксарского была ярчайшим примером смирения и послушания прежде всего Богу и Его заповедям. Старец не раз предупреждал, как важно рассуждение в деле выбора духовника и исполнения послушания. Народу к батюшке шло много, негде встать, все со своими скорбями, болезнями. Предупреждал старец, что скоро приближается время, когда не в каждый храм можно будет ходить и особенно тяжело будет неокрепшим в вере новоначальным христианам, так как не будет у них достойного примера ни среди прихожан, ни среди священнослужителей. Только Писания святых Отцов да жития святых. Невозможно будет воцерковиться человеку. И в монастырях не легче – один-два истинных монаха в окружении лжебратии. А еще батюшка Иероним не раз говорил: «Много-много митрополитов и архиепископов в ад пойдут». Батюшка наставлял: «По делам их не поступайте. Богу угождайте, а не людям!.. Спасетесь послушанием…»

«Всякого человека испытывай, - говорил старец Иероним, - испытывай, какого он духа. Особенно священника. И меня испытывай, что за дух во мне. Любое, порученное тебе дело, исследуй, угодно ли оно Богу и соответствует ли Его Заповедям…» Батюшка Иероним часто предупреждал излишне доверчивых и наивных: «Будьте осторожны, вы же взрослые люди!» Не раз недоумевала раба Божия С.: «Зачем это батюшка все время твердит: «Всяк человек ложь», да еще пальцем пригрозит? Тут же со страхом начинала вспоминать где, кого и когда обманула. Потом уже, получив изрядное количество «шишек» и «синяков» от тех, кому доверяла, стала потихоньку понимать, что младенцем не по уму надо быть, а по отношению к греху и злу!..»

Батюшка часто-часто говорил, глядя на нас понимающими, и глубоко видящими глазами: «Я вам все сказал». То есть даже если благодать ушла от большинства членов земной Православной Церкви, это не значит, что она ушла из самой Церкви. Потому что глава Вселенской Православной Церкви – Сам Христос. Церковь-то одна, единственная, была, есть и будет одна – Единая, Соборная, Апостольская, до скончания века, вплоть до Второго Пришествия Иисуса Христа. Пусть на земле останется всего несколько человек, устоявших в Истине…

Когда батюшку Иеронима спрашивали: «Как же спасаться, как не заблудиться и не попасть в когти и зубы волков в овечьей шкуре и лжепастырей?» Старец отвечал: «Идите царским путем. Царский путь – самый тяжелый, самый прискорбный, тернистый и узкий, но спасительный!» Сколько раз сокрушался старец: «Много-много мне есть, что сказать вам, да не готовы вы… не готовы…» Как всегда, предельно просто и образно, батюшка Иероним разъяснял нам всю суть, духовного преуспеяния на царском пути: «Собрался раз деревенский мужичок в город на рынок. Лошадку запряг. Уселся поудобнее в телеге. Взял вожжи в руки: «Но-о-о, милая, не подведи!» Вернулся к вечеру. Спрашивают его: «Ну что, много народу было?» «Может и был кто… Не видал я…» Мужичок тот знал, зачем поехал, дорогу видел. Ему оставалось только лошадку понукать: «Но, да но!» Чего ему по сторонам-то глазеть. Все вокруг расступались, дорогу ему давали. А он, знай себе, молитву творит да лошадку понукает. Вот и нам бы так – молиться да трудиться, идти верным путем – все и расступятся перед нами…»

Одной рабе Божией на вопрос: «Всегда ли надо просить прощения у начальствующих?» был дан ответ: «Если виновата». Однажды духовная дочь старца раба Божия А. вся в слезах к батюшке пришла: «Как быть? Священник прихода неправильно поступает». Изложила суть дела. Батюшка Иероним выслушал и сказал: «А ты сама тихонько подойди к нему, найди слова от сердца, чтобы дошло до него. Не обличай со злом, а попробуй привести его к исправлению, с любовью подойди, с сочувствием.» – Чадо кивало головой, вытирая слезы и пытаясь улыбаться. – «Ну, вот и хорошо, - батюшка обращался с ней бережно, как с ребенком, - а теперь давай встанем на коленочки перед иконами, помолимся и попросим прощения у Бога за то, что осудили…»

Из уст старца никогда не выходило ни одного бранного обидного слова в адрес любого человека. Видя и понимая, что в действительности происходит в стране и в Церкви, схиигумен Иероним не критиканствовал, а обличал с любовью и великой болью за Россию, за Православную Церковь и всех ее чад - сверху до низу. Учил любить и болеть, молиться за всех.

Батюшка не раз говорил, что человек, отрываясь от мирской суеты и возрождаясь духовно, получает спасение и исцеление. Старец пытался донести истинный смысл духовной борьбы. Не раз говорил об опасности мирского духа, особенно для монастырей и всего строя монастырской жизни… Не раз говорил об опасности формирующейся антихристианской государственной системы и о тех, кто готовит все для ее создания – о слугах антихриста, которые действуют, не скрываясь, не маскируясь.

Отец Иероним говорил: «Посмотрите, сколько сейчас людей в психбольницах! Там люди, пришедшие в полное расстройство. А ведь это люди, нуждающиеся в духовной помощи… Они могли исцелиться молитвой. Но не воспользовались этим, а когда пришли в полное растление, полное опустошение, то не могут даже правильно говорить, у них отнялся разум, отнялось намерение идти по правильному пути. И потому помните: «Ищите прежде Царствия Небесного, а остальное приложится вам». В этом спасение!» Батюшка Иероним говорил, что человека, побывавшего в психбольнице, очень трудно восстановить, вернуть к нормальной жизни, тем более, к жизни духовной! Потребуется лет  пять-шесть усиленной молитвы за него.

Не случайно говорил схимник: «Я не один! Нет, я не один! Я с Богом!» Сколько раз плакал на своих молебнах схиигумен Иероним: «Кайтесь, кайтесь пока не поздно, черные вы головешки, адова солома! Всех вас в аду вижу, адовы вы дрова!» И это было не просто резкое обличение, в сердцах сорвавшееся из уст старца – это была непрекращающаяся ни днем, ни ночью боль – непрестанная молитва ко Всевышнему – слезная, сердечная, за каждую погибающую душу, которую схимник знает как спасти. Но сам человек, обладатель этой безсмертной души, не хочет и слышать о спасительном пути для нее – держит ее в своем холеном теле на правах «грязной замарашки». «Не жалей плоти, - говорил батюшка Иероним, - она есть лишь жилище наше…»

Раба Божия Н: «Не любил старец, когда его хвалили, пытались превознести. Был он со всеми ровен, тих, от него постоянно изливались умиление, любовь, теплота. Даже после его выговоров, строгих замечаний, руки не опускались, крылья не отваливались. Наоборот, грязь греховная такой невыносимой становилась, что возникало нестерпимое желание очиститься, отмыться – бежать на исповедь, к Причастию Святых Христовых Тайн, как к живой воде, к чистому, неземному воздуху, без которых не жить и не дышать.

Каждый «батюшкин» наверняка знал – меня очень любят, потому и наказывают, чтобы исправить, сделать лучше. Чужого ведь не шлепнешь, как своего. Очень часто батюшка Иероним, несмотря на строгие выговоры со стороны начальствующих, благословлял приехавших к нему за помощью, исповедоваться и причащаться ежедневно в течение трех-четырех дней, а то и недели. За тех, чьи души окормлял, боролся, как лев.

Однажды дело дошло до того, что наш приходской священник наложил на меня епитимию – лишил Причастия на три года! Я в рев – и к батюшке Иерониму. Надо было видеть, как он рассердился! Мы около его келии стояли. А тут, как по заказу, наш священник идет (зачем-то приехал). Батюшка остановил его и стал строго ему выговаривать, брови сдвинуты, голос твердый: «Как смеешь накладывать епитимию, какую может наложить только епископ в присутствии десяти священников!? Мое чадо, и перед Богом за нее отвечу!..Не смей больше так поступать!...»

Примечателен случай – приехали однажды к батюшке две паломницы, побеседовали, получили советы. Одной из них батюшка сказал на прощание, благословляя их в дорогу: «А что просфора, она ведь хлеб просто». Доехали паломницы до автовокзала. Ждут автобуса. Проголодались. Колбаса у них, а хлеба не было. И в магазине привокзальном тоже хлеба не оказалось. Тогда одна из паломниц достает пакет с просфорами и начинает их есть с колбасой. Ее спутница, ошеломленная, придя в себя, воскликнула: «Ты что делаешь?!» «А меня батюшка Иероним благословил». «Когда?! Ты что, с ума сошла?!» «При тебе все было, забыла? Батюшка нас благословил и сказал: «А что просфора, она ведь хлеб просто…» Видел старец состояние душ наших и знал, на что мы способны. Знал про нас все, все предвидел. Потому и плакал. Часто плакал. Не раз келейник говорил: «Сегодня ночью батюшка всю псалтирь слезами залил».

По книге «Иероним, чудотворец Санаксарский. Свидетельства духовных чад и воспоминания верных», Владимир, «Собор», 2014  г