СТАРЕЦ АХИЛА (схиархимандрит Феодосий (Орлов))

IV

Почаевский старец отец Ахила подвизался долгое время в горной пустыни, в горах Абхазии. Обретя на Кавказе духовный опыт, необходимый для того, чтобы вести ко спасению других, отец Ахила стал отцом для многих духовных чад. Вот как отзывались о батюшке его собратия: «Проповеди не говорил, а общался духовно. С книг начитанный, он говорил людям, что мир опасен, кругом сети вражеские, объяснял, как нужно жить, чтобы в них не попасть. Отец Ахила имел духовное рассуждение. В беседе он приводил в пример святых, был общительный с людьми, любил их, и они его любили». Отец Мардарий, собрат отца Ахилы по Киево-Печерской Лавре, где до закрытия они вместе подвизались, а также по кавказской пустыни, будучи младше батюшки на 23 года, отмечает: «Вышел он из пустыни из-за старости (64 года). Жить там было очень трудно, там же скалы. Можно было сорваться, очень просто. А в Почаеве другие условия, и священники все свои. Он в Киев не возвращался, а пошел сразу в Почаевскую Лавру. Киевская была закрыта». В Почаеве батюшку рукоположили во священники. О батюшке Ахиле отец Мардарий также говорил: «Вот, один пустынник со мной подвизался. Прошел пустынный искус, приобрел плоды, как преподобный Серафим Саровский, вышел из пустыни и начал сеять. Истинно сказано: «О, пустыня, - матерь всех добродетелей…»

Среди тех, кто встречался с отцом Ахилой на Кавказе был и протоиерей Михаил (Макеев) из Киевской области: «За свою долгую жизнь в Церкви я знал многих достойных иереев. В свое время мне приходилось общаться с преподобным Кукшей Одесским, преподобным схиигуменом Амфилохием (тогда еще отцом Иосифом), отцом Исаией. Отец Ахила, несомненно, был одним из тех, кто запоминался высокой ревностью о Господе. Внешне неприметный, маленький, слегка юродствующий, он совсем не заботился о том, чтобы произвести хорошее впечатление, и некоторые искушались, но люди духовные понимали его. Я неоднократно встречался с ним на Кавказе. Однажды он пригласил меня разделить с ним трапезу, которую приготовил. Пища его была простой, но всегда казалась необыкновенно вкусной, потому что готовил он с молитвой. Я с радостью согласился, не подозревая, что меня ждет серьезное испытание. Когда крышка, прикрывавшая бидон, в котором находилась пища, была приподнята, в первую минуты я от неожиданности даже отпрянул. Раздался характерный шипящий звук, затем показалась пена и вскоре значительная часть содержимого выплеснулась наружу. Пища от жары забродила. Зная свой больной желудок, я мысленно готов был уже от нее отказаться, однако отец Ахила, нисколько не смутившись, сотворил молитву и стал есть. И хотя внутренне я пребывал в абсолютной уверенности, что добром это не закончится, ничего другого не оставалось, как последовать его примеру. Не заметил даже как все съел, причем пища оказалась не только вполне съедобной, но даже вкусной, на удивление, ожидаемого расстройства желудка у меня не произошло».

В Почаеве старец Ахила нес послушание в храме, у Почаевской иконы. После вечернего Богослужения он отправлялся в трапезную, где набирал в большие ведра еду и относил ее лаврским паломникам, оставшимся в монастыре на ночь. До полуночи отец Ахила читал там акафисты вместе с паломниками, давал наставления. И если милиция и представители властей обнаруживали посторонних в неурочный час на территории Лавры, то ничего поделать не могли – ведь люди не ночуют в обители, совершая запрещенное особым постановлением «религиозное паломничество по святым местам», а молятся на Богослужении, что никакими законами не запрещено. Паломники ложились спать прямо на полу храма, а батюшка, немного подремав, опять спешил на службу в храм. Архимандрит Авраамий рассказывал, что отец Ахила умел делиться своей духовной радостью, распространял ее вокруг. Когда во время чтения акафиста в припеве звучало: «Радуйся», батюшка читал это так, что все понимали – он искренне радуется сам и призывает к этой радости всех присутствующих.

Однажды кто-то из насельников Лавры сделал замечание батюшке, что продукты тратятся на паломников. «Зачем вы кормите этих дармоедов», - сказал он отцу Ахиле. «Мы сами дармоеды, а они молятся и трудятся, так что их надо кормить», - с укоризной ответил батюшка Ахила. Ночные молитвы со старцем в почаевских храмах навсегда запомнились многим богомольцам, вспоминает раба Божия Алла: «Навсегда запомнилась маленькая церковь, переполненная народом, и батюшка Ахила, молившийся вместе с паломниками почти всю ночь. Я никогда до этого в храме не ночевала и даже не представляла себе, насколько это благодатно. Пожилой батюшка читал акафисты, и один за другим дремавшие усталые люди взбадривались, отрясали сон и пополняли ряды молящихся. Сон, усталость, уныние проходили в его присутствии, хотелось, чтобы молитва никогда не прекращалась.  Особенно поражало нас, юных, то, как это немощный с виду старец после ночных молитв находит силы в столь ранние утренние часы неизменно каждый день стоять у Почаевской иконы. Так велика была его любовь к Божией Матери, такое прилежание и навык батюшки к молитве, так дух устремлен его был в горняя. А когда удавалось получить благословение старца, сердце начинало радостно трепетать. Позже, когда я выросла настолько, что начала понимать некоторые вещи, о которых не говорили открыто, я сообразила, что не только молитвенную помощь подавал старец усталым богомольцам».

Основной чертой характера, которую отмечали все, знавшие отца Ахилу, было его необыкновенная доброта и мягкость. Вспоминает раба Божия Татиана: «Какой он был милый и отзывчивый батюшка! Скольких из нас его святые молитвы поднимали со смертного одра, вразумляли, не давали впасть в искушения! Я хорошо помню, как он молился ночами в Пещерной церкви, как угощал паломников чаем и другой пищей. Я не знала человека добрее и отзывчивее. Мне лично он очень помогал молитвенно, когда бывали трудности и болезни. До конца дней буду поминать этого великого перед Господом старца».

Если кто из послушников роптал на отца Ахилу за его неутомимость, что и им приходилось помогать ему, он, читая мысли, бывало, беззлобно говорил: «Поливай меня, Виктор, поливай!» Им тот час становилось очень стыдно. Монах Софроний вспоминает: «Однажды, беседуя с Владыкой Алипием из Святогорского монастыря, услышал от него следущее: «Есть у нас на Украине Столп Православия. Это – батюшка Ахила из Почаевской Лавры. Советую тебе поехать к нему». Я был поражен до глубины души – ведь я сам, будучи нерадивым послушником, по собственной воле, оставил такого старца! До сих пор не могу простить себе, что убежал от батюшки Ахилы. Ведь сколько бы я мог взять от него в духовном смысле! Непростительную, непоправимую глупость совершил я в своей жизни».

Вспоминает раба Божия Людмила: «Много рассказывал он о духоносных старцах: схиархимандрите Виталии, архимандрите Кирилле, отце Серафиме. Об отце Кирилле он сказал, что он нашего духа, отметив, между прочим, что лично его не видел, но духовно общался с ним. Когда один иеродиакон спросил отца Феодосия о старце Троице-Сергиевой Лавры архимандрите Кирилле (Павлове), то батюшка ответил: «С отцом Кириллом я духом общаюсь». Многое изменилось в нашей жизни после того, как мы узнали батюшку. Когда-то в келье он сказал мне: «Я никогда никуда не спешу». Почему-то мне эти слова запали в сердце, и я всегда их вспоминаю, стараюсь по ним жить. И еще он сказал: «Не противься Божьей воле».

В 1986 году батюшке было определено почетное послушание – быть киотным при Почаевской иконе Пресвятой Богородицы. Рано утром икону спускают на веревках из иконостаса для поклонения верующих. Это послушание требовало особой духовной зоркости, высокого благоговения и молитвенного настроя. Перед киотным проходит нескончаемая череда страждущих. Среди них многие нуждаются в духовном совете, в утешении и молитве. Отец Ахила с благоговейной молитвой и с любовью к людям трудился на послушании более пятнадцати лет, вплоть до пострига в великую схиму. Бывало, придя к Чудотворной иконе Пресвятой Богородицы, паломники получали ответ на свое прошение и разрешение всех жизненных недоумений от Царицы Небесной через батюшку Ахилу. Иеромонах Авраамий вспоминает: «По профессии я – музыкант. Работал в филармонии. Мирская жизнь мне порядком надоела и в 30 лет я был на распутье, как мне дальше жить – жениться, или поступить в монастырь. Я поехал в Почаевску Лавру, надеясь там решить этот наболевший вопрос. Когда опустили икону, я стал в очередь, чтобы приложиться к ней. Но мне, как музыканту, было интересно заглянуть на клирос. Очередь моя прошла, но я стал протискиваться вперед. Почти у самой иконы батюшка Ахила рукою остановил меня. Мне стало стыдно от мысли, что он заметил, как я иду без очереди. А батюшка обратился ко мне со словами: «Я буду идти в Иовский храм, жди меня там, я к тебе подойду». Жду. Подходит батюшка и говорит мне: «Молись Авраамию Трудолюбивому и старайся не поправляться, а то теряется благодать». По большому счету я так ничего и не понял. Я был в это время худым, об Авраамии Трудолюбивом толком ничего не знал. Что хотел сказать мне батюшка, открылось спустя годы. Оказывается, отец Ахила уже тогда прозрел, что я приму монашество с именем Авраамий и поправлюсь». Отец Ахила очень тяготился известностью, похвалами. Однажды, когда получившие от старца помощь паломники стали осыпать батюшку похвалами, он нахмурился и коротко отрезал: «Много дано – много и взыщется».

По книге «Он оставил след в душе, а не на бумаге…», старец Ахила, страницы жизни», Почаев, 2016 г.